Колокола, как люди. Свои судьбы, славные и трагические, свои голоса, своя радость, своя боль. Кто бывал в Тобольске, тот знает поразительную подлинную историю угличского колокола, сосланного в Сибирь. Этот обыкновенный, ничем не примечательный трёхсотлетний колокол в мае 1591 года, по свидетельству летописцев, оповестил своим звоном о гибели царевича Димитрия. Угличане расплатились с предполагаемыми убийцами наследника престола. Царь Борис Годунов жестоко наказал не только участников этого самосуда, но и колокол, оповестивший о гибели Димитрия. Осуждённых, по обычаю того времени, метили, лишая возможности побега: клеймили, отрезали уши и языки. И набатный колокол, звонивший по убиенному царевичу, сбросили со Спасской колокольни, вырвали ему язык, отрубили ухо. Что такое язык колокола, все знают. А уши – дужки на голове колокола, предназначенные для крепления. Они препятствуют сильной его раскачке при звоне. Принародно на площади колокол наказали двенадцатью ударами плетей. Вместе с угличанами колокол отправили в сибирскую ссылку. «История ссыльного колокола» А.М.Лобашкова, «Сибирский летописец», «Статейный список сибирских воевод», другие подлинники рассказывают о тобольской ссылке набатного колокола. О службе на колокольне Спаса и Святой Софии, о пожаре, во время которого колокол расплавился, раздался без остатка. И как изгнанник, который терпит незаслуженное наказание, ссылку по оговору, он был оправдан по суду истории и возвращён на родину.
Таких историй множество. Их рассказывают мне звонарь Свято-Троицкого храма Дмитрий Фёдорович Миллер и его жена и муза Кристина Александровна, экскурсовод районного музея. Послушание звонаря не каждому по плечу. Не всякому даётся. Преподаватель Детской школы искусств Дмитрий Фёдорович к колоколам имеет прямое отношение: он создатель, творец колокольного звона. Это он и колокола Святой Троицы призывают людей на богослужение, защищают мирское пространство, делают православных верующих духовно сильнее, добрее, возвышеннее. Он не боится опасных головокружений от высоты. И – от духовной власти. Не производит впечатления клирика, как будто «приватизировавшего» это высокое занятие и сельскую звонницу. Словно появился на свет в рубашке и живёт – не тужит. Смотрит застенчиво, иногда с полуулыбкой. Частная подробность: он всегда мне кого-то неуловимо напоминал. Покоя не давало это сложное сходство, пока, наконец, в Абалаке не сделала для себя открытия. Неведомый богомаз, выписывая лик мученика и чудотворца, будто смотрел на эту застенчивость и полуулыбку. Спокойные, чуть удлиненные глаза, создающие нездешний рисунок лица. Слишком уж непозволительная, не допустимая аналогия, скажете. А посмотрите сами.
Кстати, дома у Дмитрия Фёдоровича мощный тыл и гармония. Кристина, как и Дмитрий Фёдорович, пишет глубокие православные тексты. И вся семейная жизнь расписана по строгим привычным канонам: пост – значит пост, на столе горох и перловка, православный праздник – значит много вкусностей, много песен. Молитвы, иконы. Уровень общения несколько отличный от других молодых семей. И кажется излишним о чём-то спрашивать. Всё же и так ясно! Он – её первый духовный учитель. Она – его муза. Мы беседуем, и прежде чем ответить на мой вопрос, они обмениваются друг с другом взглядами. И в этих взглядах вся гамма чувств: взаимное понимание, обожание, преданность.
Лирическое отступление в тему
Блиц-интервью. А я люблю колокольный звон
– Звонарь – это Ваше основное послушание?
Дмитрий: – Не знаю, основное ли. Я в храме чтец и певчий.
– А желание стать звонарём возникло неслучайно?
Дмитрий: – Жизнь вообще, в светском понимании, вещь случайная. Возможно, и был момент случайности. Батюшка обратился с просьбой научиться колокольному звону. Понимал ли я тогда всю значимость послушания, даже не скажу.
Дмитрий: – Страдает ли от этого Ваша преподавательская деятельность?
– Нет, пожалуй, даже многое обретает. Уверенно оперируешь богатым духовным и историческим материалом.
– Но ведь надо прилагать максимум духовных усилий. Дома вы как относитесь к этому послушанию Дмитрия Фёдоровича?
Кристина: – Мы же покрестились, обвенчались – стали чаще бывать в храме. Процесс уже пошёл. Мы поняли смысл и назначение службы. Что это нам не чуждо. Это наше мировоззрение. Наша вера.
– Вопрос банальный – о любви к колоколам. Но как бы вы на него ответили?
Дмитрий: – Я люблю подниматься на колокольню. Поднимаюсь за время праздничного богослужения несколько раз: минут за двадцать до службы, во время неё и после службы. С высоты звонницы великолепная панорама Юрги. Колокола – как живые камертоны, наделённые способностью страдать и радоваться. Основной тон мастера, отливающие колокола, стараются создать: чем больше колокол, тем тон ниже. А все вместе – звучные, певучие.
Кристина: – Когда я понималась на нашу звонницу, мне казалось, что какая-то сила подталкивает вверх. Я раньше преподавала в воскресной школе – много и с интересом читала о колоколах, об истории православного звона, производстве колоколов.
– О свято-троицких колоколах расскажите.
Дмитрий: – Они были установлены и освящены на Великую пятницу в 2002 году. Каменск-Уральскими мастерами было отлито восемь колоколов. Самый большой весом 640 килограммов, самый маленький – пять килограммов. Этот звон возвестил возвращение храма к новой духовной жизни. Ведь до этого Святая Троица стояла обезглавленной. И многотрудно возвращалась к прихожанам – было много работы, много проблем – организационных, финансовых, кадровых. Поднялись купола с Божией помощью и с помощью подвижников, зазвонили колокола, возвещая о вечной вере и любви.
– Звонарь обязательно должен быть православным верующим?
Дмитрий: – Да, конечно. Надо иметь представление о звоне при богослужении. Не все знают, что до него читается пятидесятый псалом. Во время всякой службы. Двенадцать раз, как правило. Звон канонически регламентирован – самодеятельность недопустима. Только на Пасху, в светлую седмицу, всем желающим разрешается подниматься на колокольню и пробовать звонить.
Кристина: – Задача колокола – призвать людей на богослужение, создать соответствующее настроение: праздничное или печальное, торжественное, как перезвон в Великую пятницу или Великую субботу. Звон колоколов как бы расширяет границы храма на многие километры. У нас огромные просторы, поэтому колокола большие.
– А есть звоны, характерные для определённой местности?
Дмитрий: – Безусловно. Скажем, Московская традиция. Или традиция Троице-Сергиевой Лавры. Своя стилистика, свой стиль, своя техника.
– В последние годы появилась компьютерная программа для обучения звонарному делу. Нет ли опасности перехода на электронный звонарь?
Дмитрий: – Это Вы правильно – про опасность. Я считаю, что в храме должен звучать специально освящённый живой колокол.
– Вы сказали: живой колокол. Какой смысл в этих словах заключается?
Кристина: – Этот смысл формировался исторически. Даже сами названия возьмите его основных частей: тулово или тело, голова, плечи, уши, губа, язык.
– Есть секрет красоты звучания колокольного звона?
Дмитрий: – Всё зависит от тембральной окраски и сочетания соответствующих тонов. Одни обертона усиливаются, другие затихают – создаётся эффект полифонии. Если прислушаться, можно услышать переливы звука. Хорошо, если звонарь владеет знаниями основ музыкальной акустики.
– А ноты для звона существуют?
Дмитрий: – В звонарном деле они не обязательны. У многих в сельских храмах, как правило, нет музыкальной грамоты. Эти ноты специфические. У каждого колокола своя строка, можно ритмически собрать и воспроизвести звон. Существует определённый набор приёмов, которые каждый начинающий звонарь обязательно должен знать. Их сочетание даёт определённый рисунок звучания.
– Какие существуют виды звонов?
Дмитрий: – Благовест (делает ударение на первом слоге). Звон, во время которого с определённой периодичностью звучит большой колокол. Перезвон, когда звонит каждый колокол отдельно в любом порядке. Всеми любимый трезвон, когда звонят разом во все колокола.
Колокола Свято-Троицкого храма долгое время не звонили, поэтому о какой-то традиции говорить не приходится. Понемногу обретаются опыт и практика.
– Ученики у Вас есть, Дмитрий Фёдорович?
Дмитрий: – Да, я обучаю звону юного послушника храма Максима. Батюшка благословил его к этому послушанию. Нарабатывает практику. Настолько проникает в силу и глубину православного звона, что слёз не может сдержать. Говорит: «Я три часа сидел и думал, как этот звон воспроизвести, у меня получается глухо и некрасиво. Неинтересно». Пробует разучивать самостоятельно. Ответственный и настойчивый мальчик.
– Нашей звоннице больше ста лет?
Кристина: – Её восстановили вместе с куполами в 2002 году.
Лирическое отступление в тему
Мои визави неординарны. Какой ракурс ни возьми, всё заслуживает внимания. Когда мы говорили о поэзии, на свет божий был извлечён яркий литературный багаж. У них есть поразительные работы собственного сочинения, из которых я навсегда запомнила: «Горюшко в ладошке, солнышко в окошке». Зачем звонарю и его музе поэзия? Наверное, затем, зачем она нужна вообще человеку и человечеству. Эти стихи, я считаю, надо издать обязательно, потому что к ним хочется возвращаться снова и снова, читать и слушать их авторские песни. Они обладают тонким литературным вкусом. Их стихи духовно наполнены.
Специалисты, работающие с книгой, считают, что знатоки поэзии сегодня большая редкость. Скажем, творчества Мандельштама, Пастернака, Бродского. Я сама стала свидетелем такого «очевидного-невероятного». Попросила как-то отложить в библиотеке двухтомник Роберта Рождественского. Мне сказали, что могу зайти в любое время, откладывать книги нет необходимости – их никто не спрашивает. Мне невероятным кажется, что затасканные плоские вещи, не претендующие на притязательность и глубокомыслие, собирают в соцсетях сотни и тысячи классов, а великие стихи великих авторов остаются без читающей аудитории. Признаться, авторские работы Дмитрия Фёдоровича и Кристины Александровны вкупе с православной лирикой кажутся мне интересными и подлинными.
Лирическое отступление в тему
Блиц-интервью. Ночь накануне Рождества
– Вы дружны с соцсетями? Как вообще относитесь к инновациям?
Дмитрий: – Я общаюсь со своими учащимися ВКонтакте. Согласен, каждая сфера пытается преобразить мир, совершенствоваться. И что… Посмотрите, величайшие открытия человечества оборачиваются новыми бедами для него.
Кристина: – Я вынуждена заходить по рабочим вопросам. Но активно против соцсетей.
– Рождественская ночь в вашем доме?
Кристина: – Мы её проводим в храме. Юлю чаще отводим к бабушке. Утром Рождества её ждёт главный желанный подарок. Не в Новый год, а в Рождество. И друг для друга обязательно готовим подарки. Раньше обязательным было дарение икон – сейчас их просто много в доме. Помню, как дарили родителям иконы Богоматери «Спарительница хлебов», триптих очень красивый – Спаситель, Богородица, Святой Николай Чудотворец. С древности сладости раздавали детворе на Рождество – и мы дарим сладости, книжечки, молитвословы, игрушки. Главное – настроение, радость Рождества в доме и мире.
– А Новый год проводите, как и с кем?
Кристина: – Дома или в гостях. Мы приверженцы поста. Бывая в гостях, едим салаты, фрукты, сладости и то, что приготовлено по чуть-чуть, чтобы не обидеть хозяев. Лепим пельмени к Рождеству, среди которых всегда есть счастливый.
– Рождественская ёлка в доме живая или искусственная?
Кристина: – Искусственная. Многие хотят только живую, под потолок. А у нас всегда искусственная. Была до недавнего времени просто уникальная, годов семидесятых – на крутящейся подставке. После того, как передали её в музейные фонды, приобрели современную ель, красивую, с белым напылением. Экологическая ситуация напряжённая. Мы гринписовцы.

Т.УСОЛЬЦЕВА
Фото И.ПЛАТОНОВОЙ